Две молодые русскоязычные израильтянки, избитые поселенцами, оказались в эпицентре не только погрома, но и идеологической войны внутри русскоязычного сообщества
25 октября группа вооружённых поселенцев в масках напала на бедуинский посёлок Мухмас, расположенный между арабской деревней Мухмас и израильским поселением Маале-Михмас. Были подожжены дома, избиты местные жители, пострадали две русскоязычные активистки движения «защитного присутствия», израильтянки Лиза и Ника. Одна получила перелом руки, другая была госпитализирована с множественными побоями и внутренним кровотечением. Армия, прибывшая на место, не вмешалась.
«Мы не успели даже понять, что началось»
«Атака была явно хорошо организована и спланирована заранее, — рассказывает Лиза. — Поселенцы действовали быстро и слаженно: часть поджигала дома, другая часть занималась преследованием и методичным жестоким избиением меня и другой активистки. Всё длилось минуты».
Свидетельства подтверждаются видео и полицейским протоколом. Лиза и Ника находились в бедуинском посёлке в рамках проекта «Торат Цедек» — гражданской инициативы реформистского раввина Арика Ашермана, которая сопровождает палестинских жителей и документирует насилие.
«Мы охраняли этот посёлок полгода, — говорит Лиза. — Пять минут — и всё вокруг горело. Но для меня важно, что я была там. Бедуины не остались одни».
Что такое «защитное присутствие»
Лиза подробно объясняет, как эволюционировала эта форма гражданского активизма: «Понятие “защитное присутствие” появилось больше двадцати лет назад, но выражалось в иной форме, чем сейчас. Активисты сопровождали пастухов зоны С при выпасе овец, навещали деревни. Тогда число нелегальных форпостов с радикальными поселенцами было невелико. Но сегодня ситуация изменилась в худшую сторону».
«На Западном берегу, — говорит она, — почти не осталось мест, где палестинцы могут свободно пасти овец или собирать урожай. Количество форпостов возросло многократно, а вместе с ним и уровень агрессии. Появились организованные группировки радикальных поселенцев, так называемая “молодёжь холмов”. Их исключительная цель изгнание палестинцев с принадлежащих им по закону Израиля земель зоны С с применением насилия».
Присутствие, которое больше не защищает
«Деятельность радикальных поселенцев раньше хоть как-то сдерживалась нашим присутствием. Израильтяне с камерами были неприкосновенны. Но за последний год всё изменилось. Нападений на активистов стало больше. Наше присутствие перестало быть фактором, сдерживающим насилие».
В районе между Рамаллой и Южной Иорданской долиной, где работает «Торат Цедек», за этот год, по словам Лизы, исчезли два бедуинских сообщества Мухайярдир и Муарраджат. Постоянное дежурство активистов их не спасло. Армия и полиция, обязанные защищать всех жителей зоны С, не вмешались.
«Мы обращались к армии, к полиции, документировали каждую атаку. Но реакция была минимальной. Бедуины не только бедуины подвергаются физическому насилию, целые деревни стираются с карты».
Бездействие армии
Согласно свидетельствам, армия прибыла на место уже после нападения. Солдаты не задержали нападавших, а вместо этого допросили избитых девушек, насмехаясь над ними.
«Солдаты делали вид, что не понимают наш иврит, — рассказывает Лиза. — Хотя Ника окончила здесь школу и университет, живет в Израиле больше десяти лет. Это была насмешка».
Палестинские пострадавшие не могли покинуть деревню. Армия заблокировала выезд. В больницу они попали только после того, как военные покинули район.
«Я чувствую ответственность за происходящее»
«Как израильтянка, я чувствую на себе большую ответственность за происходящее на оккупированном Западном берегу. У меня здесь больше привилегий, чем у палестинцев. И я хочу использовать их, чтобы бороться с системной несправедливостью», — подчеркивает Лиза.
Она добавляет:
«Мне очень грустно видеть, что многие русскоязычные репатрианты не считают это несправедливостью. Что те, кто уехал от российской агрессии, не замечают, как агрессия против мирных жителей происходит здесь, на наших глазах».
Русскоязычный Израиль: между сочувствием и злорадством
История Лизы и Ники вызвала беспрецедентную волну реакции в русскоязычных соцсетях. Для одних они стали примером гражданской смелости. Для других — «провокаторшами», «миротворками», «виноватыми сами».
«Им повезло, что не убили», — комментировали в соцсетях.
«Нечего лезть в арабские деревни».
Но, как отмечают наблюдатели, именно этот раскол и есть зеркало общества. Две русскоязычные израильтянки, подвергшиеся нападению, оказались не только жертвами погрома, но и символами новой идеологической линии разлома между правозащитной этикой и этнонациональной лояльностью.
Системное насилие
По данным «Маарива» и 11 канала, только за последний месяц радикальные поселенцы сожгли 33 машины, 12 домов, ранили 25 палестинцев и уничтожили тысячи оливковых деревьев.
Раввин Ави Дабуш, глава движения «Раввины за права человека», заявил: «Поджоги и нападения стали субботним “развлечением” еврейских террористов. Армия и полиция, к стыду своему, покрывают их. Это угроза не только палестинцам, но и израильскому обществу».
Исследователь религии и публицист Томер Персико добавил: «Если ЦАХАЛ, полиция и ШАБАК не способны установить порядок — пусть это сделают международные силы. Так продолжаться не может».
«Мы не спасли, но были рядом»
Лиза не идеализирует случившееся и не героизирует себя: «Несмотря на травмы и то, что мы никак не повлияли на ход событий, я считаю важным, что разделила этот опыт с бедуинами. Они не остались там одни. А я смогла заснять и рассказать о произошедшем».
«Я думаю, что без контакта между израильтянами и палестинцами невозможно решение конфликта. Солидарность не всегда спасает от беды, но без неё — только страх и ненависть».
Когда государство отступает, остаются люди
История Лизы и Ники не просто трагический эпизод, а предупреждение. Когда граждане вынуждены заменять собой государство, а их бьют за то, что они защищают других, общество теряет свою основу. Две русскоязычные девушки, пострадавшие во время погрома в Мухмасе сделали то, что не сделала система: они остались.
«Но эти пять минут, когда вспыхнул огонь в Мухмасе, и есть вся суть: быть рядом, когда остальные отворачиваются».
